Дискриминация гомосексуалов в России

Выдержка из исследования о положении гомосексуалов в России, которое провела магистр философии из Новосибирского государственного университета Татьяна Макимова-Калинина. Это исследование проводилось на основе опроса геев в Новосибирске в 1999 — 2000 году.

В нашем обществе гомосексуальность социально  определена как развращенная и преступная/девиантная практика. Гомосексуалу  угрожают мощные юридические и социальные санкции типа заключения, физического насилия, социального и профессионального остракизма, насмешек  и оскорблений. Возможно, это и является причиной уклонения от социальных средств управления и жизни в «большом сообществе» и распространенная практика  «скрытого» поведения. Иногда это «уклонение» реализуется в организации и функционировании гей-коммьюнити. Гомосексуал, осуждаемый «большим обществом», стремится организовать свое пространство, защищая себя, и одновременно, обрекая себя на определенную изоляцию:

«Я максимально стремлюсь к тому, чтобы круг своих знакомых выстроить на этом «голубом» уровне. Мне кажется, что это правильнее. С другой стороны, у этой проблемы есть другой аспект: «голубые» самозамыкаются на своем пространстве и как бы замыкаясь, они противопоставляют себя обществу. Таким образом, они не ищут диалог, контакт с обществом, а, наоборот, они провоцируют конфликт с обществом. Но здесь тоже может быть двоякий ответ: общество само виновато, что оно настолько не либерально и не ищет этих контактов, либо это все может привести к отчуждению и потере каких бы то ни было контактов и соприкосновений» (Коля, 25).

На вопрос: «Чувствуете ли Вы дискриминацию  из-за своей сексуальной ориентации?» часть гомосексуалов отвечает отрицательно, объясняя это тем, что «большинство» не знает об их сексуальной ориентации, что они не стремятся афишировать свою сексуальность. На вопрос: «Не усматривают ли они в самом факте вынужденного «укрывательства» своей сущности элементы дискриминации?» эти же лица затруднились дать ответ (для многих из них само понятие «дискриминация» несет много значений от судебного преследования до публичного остракизма и отсутствия права на личную/семейную жизнь).

Дискриминацию гомосексуалов можно рассматривать в следующих аспектах:

1. Семейная;
2. Профессиональная;
3. Внутренняя;
4. Правовая;
5. В СМИ — как один из аспектов гомофобии.

 

Семейная дискриминация.

Злом для гомосексуала является  не их «голубое» бытие, а реакция окружающих на это. Многие из моих респондентов делились своей «тайной» с родителями, но делали это в критической ситуации (под давлением каких-то внешних или внутренних причин). Всегда признание сопровождалось чувством страха. Сын-гомосексуал — ищет поддержки, и первый  у кого он  ее ищет  —  это семья. В связи с переживаниями родителей проблема обострялась. Ближайшие родственники моих респондентов знают об их  гомосексуальности (исключение 2 человека). Для большинства родителей это знание складывалось из косвенных источников (наблюдение за поведением сына, его друзьями, манерами и проч.; «знакомство» со сплетнями о своем сыне в доме, дворе; и т. д.) и только после этого — разговор с сыном (как правило, перерастающий в скандал, взаимные обвинения и долговременную вражду). Из опрошенных мною гомосексуалов только 4 самостоятельно  рассказали  о себе матери, 2 нашли понимание у отца. Большая часть матерей совершенно или почти не приемлет гомосексуальность своих детей. Другие (по свидетельствам самих респондентов) находятся в состоянии полного или частичного непонимания случившегося. И только троим из 15 опрошенных мать беспрепятственно «позволила»  «быть гомосексуалом». Остальным категорически запретили. Две семьи полностью прекратили отношения с сыном. Другие хотят, чтобы об этом никто не знал.

У отцов смирение с ориентацией сына — редкий случай. Большинство требует отказаться от гомосексуальности, и совершенно не приемлет гомосексуальность сына. Часть просто не понимает, что именно происходит с его ребенком. Только 2 отца согласились на гомосексуальную жизнь детей; 3-е полностью порвали отношения  сыном; остальные пожелали, чтобы это оставалось тайной. Они стыдились, подвергали сына наказаниям, ограничивали и оскорбляли его.

«Мои родители не поверили мне по поводу моей гомосексуальности. Я рассказал им об этом накануне моего 18-тилетия. Я хотел быть открытым и честным перед всеми и особенно перед родителями. Я пришел вместе со своим другом и представил им Ваню, которого они знали уже целый год как моего закадычного друга, как своего бой-френда. Мама повела нас на консультацию к психиатру. После визита к нему она убедилась в моей гомосексуальности и пообещала мне помогать. Отец не сказал ничего. Но позже, он процедил сквозь зубы, с издевкой и ненавистью в глазах, что никогда не примирится с моим пороком. Вместе с мамой мы преодолевали предубеждение к гомосексуалам, а этого везде полно, — это очень объединило нас и стало главным  содержанием наших отношений. Для отца все это было не подарком» (Илья).

«Моя мать вошла ко мне в комнату и спросила меня, правду ли говорит мой брат. Я сразу понял, что лгать бессмысленно. И потом, я сам хотел рассказать ей об этом, только не знал как.… А тут все так удачно складывалось — она сама спрашивает.…И я обо всем рассказал. Больше всего вынести пришлось, конечно, моей матери. Она говорила с отцом. Для него это было очень тяжело, но…даже сейчас я восхищаюсь мужеством, которое они тогда проявили, когда я, преодолевая себя, спросил у них: «что они собираются делать с таким сыном как я?». Они не отказались от меня, и сейчас у нас прекрасные отношения. Я хожу к ним в гости, иногда со своим другом; с матерью мы по-прежнему эмоционально близки; с отцом в некоторых моментах возникают некоторые «натяги», но мы оба взрослые люди и понимаем, что «этого» нельзя изменить» (Антон).

В исключительных случаях с этим смиряются, и друга сына включают в семью. Респондент живет вместе с матерью (отца нет). О своей гомосексуальности узнал достаточно поздно, до этого имел отношения с девушкой, на которой хотел даже жениться, но «что-то ему не позволяло». С матерью всегда были близкими друзьями, поэтому она была в курсе всех его дел. Со своим первым бой-френдом он с ее согласия стал жить вместе дома:

«Я восхищаюсь своей мамой, хотя я понимаю, что, то, как она себя ведет абсолютно нормально. Она медик и может быть, поэтому лишена тех предрассудков, свойственных многим. Всякий раз, когда я устраиваю маленькие посиделки с друзьями, она принимает нас искренне и дружелюбно, а не как несчастных, больных, жалких «голубых» (Сергей).

Нарушенная признанием семейная гармония, способна восстановится усилиями обеих сторон:

 «Я прекрасно понимал как тяжело моим родителям: я лишил их счастливого будущего — внуки, большой и дружный семейный очаг и прочее. Но я стараюсь им дать то, что в моих силах: я по-прежнему остаюсь любящим и уважающим их сыном (особенно, после того как они восприняли мое признание в том, что я гомосексуал). Я был и остался «порядочным» человеком (так, что стереотипы о «голубых» как об извращенцах и наркоманах я не оправдываю). Я хорошо зарабатываю, имею отличных друзей, с которыми знакомы мои родители, оргий не устраиваю, малолетних не совращаю…» (Виталий, 27).

Но чаще всего мальчикам-гомосексуалам приходится сталкиваться с ситуацией отторжения со стороны родителей: «Я очень боялся разговора с отцом и ждал наихудшего. Я мог предвидеть его реакцию. Сейчас ведь по «телеку» много всякой ерунды показывают, ну вот эти сериалы хотя бы.… В одном из них был такой персонаж гомик. Так мой отец, так возмущался, когда его видел…Я бы никогда не стал говорить ему о своей гомосексуальности, если бы не обстоятельства. Его реакция была ужасной: «Как хочется мне вышвырнуть тебя вон! И я сделаю это  — ты больше мне  не сын!». С отцом у меня больше нет никаких отношений. Я уехал из своего города  в Новосибирск. Сначала было тяжело «вживаться в коллектив», но они меня приняли. Я поступил в институт, — теперь есть где жить.… С личной жизнью пока тоже все в порядке, но ты же знаешь, что наше счастье зыбко. О родителях иногда вспоминаю, но мне противно…, я же не виноват в том, что я такой. Их жестокость и меня сделала жестоким» (Роман).

Жестокость и убежденность в своей правоте со стороны родителей иногда приводит к конфликтным ситуациям и взаимной вражде: сыну запрещают пользоваться общей посудой и мыться в ванной, обвиняя его в том, что он «нахватался всякой заразы», не разрешают пользоваться телефоном, а всем молодым людям просящим его к телефону отвечают оскорблениями.

Семейная дискриминация гомосексуалов осложняется еще и российскими реалиями: когда молодой человек не имеет средств и возможностей уйти из семьи в свой дом, снять квартиру или комнату. Из-за финансовой и жилищной зависимости он вынужден жить вместе с родителями. Немногие решаются резко изменить свою жизнь и уходят либо в общежитие по месту учебы, находят себе «зажиточного» бой-френда с квартирой или комнатой, либо перемещаются с места на место, не имея постоянного жилья. По словам одного из респондентов его зависимость от родителей и одновременно ненависть к их гомофобии привела к такому образу жизни:

«Дома я почти не ночую и стараюсь вообще находиться там как можно меньше. Хорошо, что сейчас лето и можно долго гулять. Ночую я, то одного своего друга, то у другого. Домой захожу только, чтобы помыться и переодеться» (Коля).

Среди гомосексуалов от 30 лет и выше  информированность родителей о сексуальной ориентации их сына значительно ниже.  Как правило, это люди, достигшие определенного социального статуса, живущие отдельно от родителей в собственной квартире. У части из них была жената и есть дети. Родителями они воспринимаются как неудачники в семейной жизни, как закоренелые холостяки, у которых еще все впереди. На вопрос: «хотят ли они рассказать о себе родителям?», большинство ответило «нет».

«У меня отличные отношения с родителями. Они и не догадываются о моей «голубизне». И я всячески стараюсь подтверждать свою правильность и нормальность. Для них у меня есть официальная версия: я еще не нашел  ту, ради которой…».

Другие имеют более веские аргументы: они уже состояли в браке и даже имеют ребенка:

«Я был женат 3 года, у меня была превосходная жена, мы с ней и сейчас в хороших отношениях. Я часто хожу в гости в ее новую семью. Как-никак, а там все-таки мой сын. Лариса, кстати, не знает, что я такой. Думает, что я развелся с ней из-за других причин. Мать тоже уверена, что мне просто не повезло и все время пытается меня сосватать.  Хорошо, что я могу обеспечить себе отдельную квартиру, если бы пришлось жить с мамой, было бы сложнее. Пришлось бы врать или рассказывать все. А мне этого совсем не хочется. Почему? Потому, что мы в глазах большинства извращенцы и ничего более, я не хотел бы, чтобы моя мама столкнулась с этим» (Алексей).

Наиболее распространенной практикой «маскировки» гомосексуальности является «дружба» с девушкой. Чаще всего официальная подруга знает о сексуальной ориентации своего «бой-френда» и знакома с его другом. Она гарантирует нормальность своего партнера во внешнем мире: для всех  — он и она —  нормальная репродуктивная молодая пара. Девушка выполняет несколько функций: она гарантирует видимость нормальности, через нее осуществляется связь с гетеросексуальным миром, и психологическая поддержка:

«Она для меня как поверенный как некий друг, человек, которому лучше было бы сообщить о своих проблемах, чем родителям или своим друзьям из тусовки, и своим друзьям своего же пола. Потому что это как бы чревато непониманием, а если ты это расскажешь девушке, то это будет менее чревато, более лояльно воспринято. Это, наверное, поиск такого лояльного понимания, совершенно необходимого для любого человека, тем более для такого человека. Кроме того, это поверенный и еще кто? Ты перечислила. Связь с гетеросексуальной тусовкой, да, это, несомненно, присутствует. Человек все равно общается с другими и с гетеросексуальной тусовкой и это необходимый составляющий элемент для очень многих голубых, которые общаются с другом-девушкой и просто через нее они поддерживают связь с сексуальным большинством. Они даже делают вид, что это, например, моя девушка, они появляются вместе, они своим коллегам, своим товарищам по учебе просто показывают: вот так и так «я не такая, я жду трамвая» (Коля).

Дискриминация гомосексуальности затрагивает не только самих гомосексуалов, но так и их ближайших родственников (родителей, братьев и сестер, друзей, знакомых).

Неоднозначная реакция родителей вызвана различными причинами. Главная из них — предубеждение против гомосексуальности как  извращенной болезни, с которой связываются различные «грязные» практики (нарушение табу): нетрадиционный секс, наркотики, СПИД, изнасилование подростков, проституирование и проч. Важно, в связи с этим и чувство страха перед «общественным мнением»: «как теперь в глаза другим смотреть, когда у тебя сын такой».

Несмотря на  развитую дискриминацию, члены гей-коммьюнити, как правило, не знакомы c российским законодательством. На вопрос: «знакомы ли Вы с уголовным, юридическим законодательством в отношении гомосексуалов? Вообще, знакомы ли  с правовыми положениями?» большинство ответило отрицательно ¹. Вот мнение одного из респондентов:

«Я думаю, что с этим хорошо и прекрасно знакомо более старшее поколение гомосексуалов. Насчет молодежи я ничего не могу сказать. А если этот человек не случаен в «теме», и как бы этим всем интересовался и все знает, то тогда, конечно, он должен быть знаком с этим. Если же он постольку поскольку, не настолько с этим связан, то тогда, возможно и не знает» (Игорь).

 

Внутренняя дискриминация

Для многих гомосексуалов идентификация себя «таким» остается болезненной проблемой. Из 15 опрошенных гомосексуалов только для старшего поколения признание себя гомосексуалом — осознанное  и окончательное. Для многих осознание себя гомосексуалом является разрешением экзистенциальной проблемы: соотношения себя «такого» с консерватизмом внешнего мира, со стереотипными представлениями о гомосексуальностье как извращении.

Для многих гомосексуалов вхождение в гей-коммьюнити становится единственным способом разрешения этого внутреннего конфликта со своим «Я»:

«Мне очень помогают мои друзья. Раньше я называл их «друзьями по несчастью», но теперь у меня нет для этого никаких оснований. Я могу сказать, что я счастлив. У меня есть дом, любимый человек, работа. Я могу прийти в гости к «нашим», могу выпить с ними пива в кафе, могу оторваться на дискотеке, да мало ли… Главное, что нас много и каждый из нас нуждается друг в друге. Но ты пойми, это не какая-то там зависимость. Вот у тебя же есть подруги, друзья… Тебе с ними хорошо, а без них плохо, ведь так? Ты же не общаешься со всем миром, согласись, ты действуешь избирательно. И у меня открытость не всему миру — ему это не надо, а отдельным его членам. Тоже самое я могу сказать и о нашей «теме» — я со всеми на «короткой ноге». Ты же понимаешь, что нас не так много и мы все знакомы,  с кем больше, с кем меньше. Но нам нельзя враждовать. Это каждый из нас понимает на интуитивном уровне. Мы негласно всякий раз поддерживаем друга. Но с друзьями все круче. Они для меня — семья. И я за ней как «за каменной стеной» (Павел).

 

Профессиональная дискриминация

Согласно законодательству о труде среди причин, ведущих к увольнению с рабочего места, сексуальная ориентация не упоминается.   Таким образом, работодатель не имеет юридических оснований для увольнения гомосексуала по причине его сексуальной ориентации. Нарушение законодательства о труде работодателем может быть рассмотрено в суде.

Но гомосексуалы предпочитают не обращаться в судебные органы, поскольку убеждены в тщетности своих усилий:

«Это только лишний повод, для того чтобы тебя еще раз унизили» (Илья).

«Да зачем мне это нужно, я теперь умнее буду. Если я начну всю эту шумиху, то вообще никогда на работу не устроюсь» (Алексей).

На вопрос: «За что их уволили? И как мотивировали увольнение?» Илья и Алексей затруднились ответить. Один из них преподавал в средней школе, исправно проводил занятия, по его словам «всю жизнь мечтал о профессии преподавателя».

«Я думаю, что до директора как-то дошли слухи о моей сексуальной ориентации и он, спасая невинность своих учеников, отстранил меня от должности. Но я же не дебил какой-то, нимфоманских наклонностей у меня нет. Да и зачем мне это? У меня есть бой-френд. Я не понимаю. Раньше, когда это случалось с другими, я как-то не придавал этому особого значения. Но сейчас, когда это случилось со мной — я просто в шоке. За что? За то, что я не сплю с женщиной? За это меня нужно гнать с любимой (я не язвлю, да, любимой) работы?! Общество ужасно, оно не только консервативно, косно, оно — эгоистично, жестоко. Я не знаю, что теперь буду делать. Идти в другую школу — не сомневаюсь, что через определенное время результат  будет тот же» (Илья).

Среди респондентов случаи профессиональной дискриминации представлены незначительно, поскольку преобладающее большинство предпочитает не афишировать свою сексуальную ориентацию. Часть опрошенных, представляет собой учащуюся молодежь, не столкнувшуюся еще с проблемами трудоустройства.

 

Военная служба

В российском законодательстве о военной службе и военных обязанностях можно выделить два аспекта дискриминации:

1. Согласно ст. 7 неспособные по психическим или физическим болезням освобождаются от службы в ВС. В статье ничего не говорится о гомосексуалах, но из комментария к законодательству следует, что гомосексуалы классифицируются как душевнобольные люди, и, потому непригодные к военной службе ².
2. Гомосексуалы, желающие пройти военную подготовку в армии, должны хранить тайну своей сексуальной ориентации.

 

Правовая/юридическая/законодательная дискриминация

Преследование добровольной гомосексуальности по закону было отменено законом, подписанным президентом РФ Б. Ельциным 29.04.1993 года. Статья отменена наряду с другими изменениями, внесенными в три разных кодекса ³. Решение об отмене статьи принято парламентскими комиссиями без какого-то ни было участия со стороны самих  гомосексуалов.   Из нового УК была исключена ст. 121.1 ⁴, но парламентской комиссией была предложена ст. 132 —  наказывающая непосредственно за гомосексуальное изнасилование (гомосексуальное и гетеросексуальные изнасилования разнесены по разным статьям). Этот проект УК не прошел в Парламенте.

Итак, была отменена ст. 121.1 и внесены изменения в ст. 121.2 (снижение максимального наказания за изнасилование с 8 до 7 лет). Для сравнения: за изнасилование мальчика согласно УК наказание составляет 7 лет максимум, тогда как аналогичное действие по отношению к противоположному полу — вдвое больше. К тому же действующий закон предусматривает различные наказания за гетеросексуальное изнасилование, учитывая обстоятельства ⁵: от 3 до 15 лет. В отношении гомосексуального изнасилования все эти различия (применение физического насилия,  угроза убийства, групповое изнасилование, изнасилование несовершеннолетней, малолетней, изнасилование материально или по службе зависимой, удовлетворение половой страсти в извращенных формах и т.д.) стираются, и дается только общая статья (121 Мужеложество):

«Половое сношение мужчины с мужчиной (мужеложество) совершенное с применением физического насилия, угроз, или в отношении несовершеннолетнего, либо с использованием зависимого положения потерпевшего, — наказывается лишением свободы на срок до 8 лет ⁶«.

Итак, основные критические положения УК 1995 г. о половых преступлениях заключались в том, что:

1. Гетеросексуальное и гомосексуальное изнасилование рассматриваются раздельно. Таким образом, на уровне законодательной базы закрепляется различие между сексуальным меньшинством и большинством, не только в их сексуальной ориентации, но и в правовом статусе, гражданской и личностной полноценности.
2. Разница в мерах наказания за изнасилование. Гомосексуальное изнасилование наказывается сроком лишения свободы до 7 лет; гетеросексуальное — наказуемо в зависимости от определенных обстоятельств от 3 до 15. Разница в изнасилованиях заключается только в половой принадлежности жертвы. Таким образом, следует, что изнасилование мужчины рассматривается как преступление менее жестокое, чем изнасилование женщины.
3. Разграничение полового сношения, орального секса и прочего (обозначенного как «половые извращения» и «развратные действия»). Таким образом, преступник в действительности оказывается наказуем не за сам факт изнасилования, а за примененный им способ.

Новый УК РФ принятый Государственной Думой 24 мая 1996 года, вступивший в действие с января 1997 года внес в существующее законодательство о гомосексуалах и лесбиянках следующие коррективы: ст. 132  «Насильственные действия сексуального характера» и ст. 133 «Понуждение к действиям сексуального характера». Эти статьи аналогичны статьям 117, 118, 119, 120, адресованным гетеросексуальному большинству. Ранее перечисленные в одной статье (121), все формы гомосексуального изнасилования здесь разнесены; учтены обстоятельства и, следовательно,  срок наказания —   от 3 до 15 лет. Практика разнесения гомосексуального и гетеросексуального насилия сохранилась в новом УК.

Несоответствие прослеживается и в определении совершеннолетия в гетеросексуальных и гомосексуальных отношениях. В соответствии со ст. 119 УК мужчина вправе вступать в сексуальные отношения с противоположным полом, достигшим половой зрелости (с 14-16 лет). Гомосексуальный контакт с партнером, достигшим половой зрелости, но не достигшим определяемого государством статуса совершеннолетия (18 лет), приводит к наказанию по ст. 121 ⁷. В комментарии к УК указывается, что «несовершеннолетний — лицо, не достигшее 18-ти летнего возраста».

 

Дискриминация в институте брака и семьи

Правовая дискриминация прослеживается и в институте брака и семьи. Кодекс о браке и семье РФ начинается со слов: «построение семейных отношений на  добровольном брачном  союзе женщины и мужчины» ⁸, что изначально отрицает однополый брак. Свидетельство о браке предоставляет ряд привилегий (прописка,  материнство, отцовство, пенсия, наследство и проч.) для  разнополых партнеров. Гомосексуальные пары вынуждены решать вопросы совместной жизни, прибегая к различным альтернативным способам. Совместное проживание гомосексуалов  вызывает множество проблем: с приобретением прописки, наследованием имущества и проч.:

 «Как правило, это нелегальное проживание одного из партнеров в квартире своего друга. Он ощущает свой неопределенный статус в отсутствии своего законного угла. Вот я, например, я уже год живу со своим бой-френдом. Родители купили ему однокомнатную квартиру, я не имею пока такой возможности — мне ее не купят, а зарабатывать я ее еще долго буду. У нас замечательные отношения, мы отлично ладим друг с другом. Но я постоянно ощущаю внутренний дискомфорт. Так хотелось бы (не только мне, но и ему) иметь общее хозяйство. Я понимаю, что все эти формальности можно проигнорировать. В конце концов, у нас никогда не было приличного законодательства, и вся наша жизнь строилась по житейским правилам. Но почему я не могу позволить себе нормальную жизнь, так, чтобы не прятаться и не бояться всего и вся?» (Михаил).

 

Уголовное преследование

По свидетельству Международной Комиссии по правам человека для гомосексуалов и лесбиянок (МКПЧГЛ), проведшей сбор информации и анализ положения гомосексуалов в России, в 1994 году, к осужденным по статье 121.1 УК ⁹ (за добровольный половые отношения со взрослыми мужчинами) гомосексуалам применялись добавочные статьи: p.ex,  ст. 120 (развратные действия в отношении несовершеннолетних) и ст. 210 (вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность). На первый взгляд, сочетание таких статей представляется очевидным, но результаты экспертной комиссии МКПЧГЛ показали, что в подавляющем большинстве случаев сочетания такого типа сфабрикованы: половые отношения между взрослым мужчиной и несовершеннолетним подводятся под ст. 121.2. Значит, ст. 120 или 210 применяется со ст. 121.1 только в том случае, если половой контакт происходит только между  взрослыми мужчинами ¹⁰.

По данным, собранным МКПЧГЛ, с. 121.1 применялась  не столько к людям с гомосексуальной ориентацией, сколько против любого неугодного или нонконформиста.

Власти широко использовали практику карательной психиатрии по отношению к гомосексуалам. По свидетельству одного из респондентов среднего возраста рассказы о психиатрическом «излечении» в 70-90 гг. были типичным явлением.  Известно, что психиатрическая методика применялась в основном к женской  и подростковой гомосексуальности, для взрослых мужчин главным средством воздействия и наказания была 121 ст. УК.

Несмотря на отмену ст. 121.1 до сих пор существует практика «списков» гомосексуалов:

«Мы все у них на учете. Зайди в любое отделение милиции — у них там полный список «наших». У меня был один знакомый, которому «пришили» дело. Понимаю, конечно, у них на всякого есть свое досье, но к «нашим спискам»  они обращаются всякий раз, когда подозревают, что дело связано с «голубыми». Наверное, так проще работать.…Но только представь себе, что про тебя все знает какой-то дядька… про то, как ты спишь, с кем, и сколько раз…» (Коля).

Эта информация подтверждается и МКПЧГЛ: «Ни один представитель, ни одного ведомства, с которым имела дело МРГ (Московская рабочая группа) не отрекся от того, что и у милиции, и у оперативных органов имелись списки гомосексуалов. Более того — эти списки включали  самые последние данные  о местонахождении гомосексуалов» ¹¹.

Известна также практика «отстраненности» и невмешательства правоохранительных органов в хулиганские нападения на сексуальные меньшинства в их присутствии: «Однажды году в 93-94, мы с моим парнем возвращались с гей-дискотеки. Недалеко  от выхода тусовались ребята, человек 5-6.… Попросили прикурить. Но ни я, ни мой друг не курили, а потому ответили им отказом. Сейчас понятно, что отказ был только поводом… Они начали оскорблять нас и грубо толкать…Мы ничего не могли сделать — против силы, тупой силы. Оставалась надежда на охрану. Но выглянувший было на шум милиционер так же быстро исчез, как и появился… » (Олег).

Имеются свидетельства о негласном внесении гомосексуалов в «группы риска» и использовании списков сексуальных партнеров ВИЧ-инфицированных гомосексуалов:

«Я два раза в год должен проверяться на ВИЧ. Если не приду, то против меня могут возбудить уголовное дело…(Ваня).

Таким образом, как бы ни менялось законодательство, реальное положение сексуальных меньшинств зависит не только и не столько от нормы закона, сколько от состояния общественного сознания, от уровня сексизма, гендерного и полового шовинизма. Долгое время большая часть процессов в российском обществе регулировалась обыденным правом, а темы публичных обсуждений были сильно ограничены. Хотя наше общество стало более открытым и в  публичную сферу вынесены разговоры о сексе и сексуальности, отношение к гомосексуалам в значительной степени не изменилось. Проблемы гомосексуальностьа стали «модной», правильнее «пикантной» темой mass media и искусства. Вдруг выяснилось, что в нашей стране тоже есть гомосексуалы и лесбиянки, т. е. появились люди, которые стали презентировать себя в этой роли. Общество же, как гетеросексуальное, так и гомосексуальное оказалось к этому не готово. Дискриминация  и нападки на гомосексуалов в националистической и коммунистической прессе не прекратились, никаких законов, ограждающих геев и лесбиянок от дискриминации, в России не принимается.  Один из открытых гомосексуалов, принимавший участие в ток-шоу «Про Это», так определил настоящую ситуацию:

«Общество или «они» — гетеросексуалы — нам разрешили совокупляться, но жить  не разрешили».

Источник: Предоставил Николай Баев 10.05.15