Петербургский искусствовед и автор книг о военной истории, истории моды и культуры повседневности Ольга Хорошилова сейчас изучает историю русской травести-культуры. В архивах исследовательница обнаружила, например, письмо психиатру Бехтереву от участвовавшего в Первой мировой войне офицера, в котором тот признавался в своей гомосексуальности.
Бабушка Тая и бабушка Наташа встретились во время Великой Отечественной войны. Они полюбили друг друга и всю жизнь прожили вместе, …
В 1978 году секретарь ЦК КПСС Иван Капитонов пригласил в Москву активистов гей-движения из Берлина, рассказала изданию Deutsche Welle культуролог Лариса Бельцер-Лисюткина, которая сопровождала …
Фрагмент программы «В гостях у Дмитрия Гордона» с российским певцом, заслуженным артистом РФ Борисом Моисеевым. 2005 год. «В гостях у …
Персонажи, определяющие себя вне принятой системы оппозиций мужское/женское, возникали в литературе последних двух столетий не раз. В школьных учебниках таинственный ореол многих писателей вроде Николая Гоголя и Марселя Пруста надежно скрывал от нас их поиски собственной идентичности. Исследуем, как развивался квир-анализ классики и как «нетрадиционные» идентичности проявлялись в мировой, русской, советской и постсоветской литературе.
Статья представляет собой подборку статей из общедоступных газет и журналов, федеральных и региональных, в которых рассказывалось о случаях проявления гомофобии, или которые сами являлись гомофобными.
Антигомосексуальное законодательство существовало в Российской империи, Советском Союзе и в ранние годы Российской Федерации. Гомосексуалов сажали в тюрьмы, отправляли в психиатрические больницы и меняли им пол.
Подавляющее большинство гей-прессы девяностых строилось по единому шаблону: в ней были эротические фотографии, просветительские материалы о ВИЧ/СПИДе, литературное творчество читателей …
Те самые «Целующиеся милиционеры». Выворачивание наизнанку привычных ролей. Как я прочитал в интернет-блоге незнакомой девушки: «Это не порнография, а мечта о невозможном, о времени, когда даже милиционеры перестанут мутузить нас дубинками, и начнут бережнее ко всем относиться…».
Жизнь геев и лесбиянок Москвы после 1945 года невозможно оценивать по известным меркам западной ЛГБТ-истории. В авторитарном полицейском государстве отсутствовал независимый социальный активизм и неправительственные организации, а значит, не могло быть никакого русского «гомофильного» движения, связанного с ЛГБТ-сообществами.
Книга рассказывает о зарождении российского квир-движения, о тех нескольких годах, когда квир-активизм был для россиян чем-то новым, когда западные «миссионеры» охотно приезжали просвещать местных жителей, и когда квир-культура вышла из подполья, став видимой для гетеросексуального общества